Полгода назад в разгар послекризисного разбора полетов мало кто сомневался, что РАО «ЕЭС» и подведомственные организации ждет напряженное судебное будущее. Тогда в качестве потенциального истца наиболее ярко проявило себя правительство столицы, оценившее ущерб, понесенный предприятиями и организациями города в 1 миллиард 708 миллионов 400 тысяч рублей. А глава РАО «ЕЭС» Анатолий Чубайс торжественно пообещал, что "все предусмотренные законом выплаты пострадавшим от энергокризиса…будут выплачены". Что звучало вполне конструктивно и обнадеживающе, несмотря на параллельные заявления «Мосэнерго» о том, что «компания не видит оснований для удовлетворения исков, с которыми могут обратиться пострадавшие от энергокризиса».

Как показали последующие события, в реальные судебные баталии оказалась готовой вступить только «Марьинская птицефабрика». За отказом правительства Москвы от решительных действий явственно проступило мировое досудебное соглашение, не получившее освещения в СМИ, но очевидное с точки зрения логики развития событий. Пассивность других пострадавших, судя по всему, объяснялась выжидательной позицией. По мнению руководителя юридической фирмы «Мегаполис» Конушкина И.Б, «нежелание потенциальных истцов начинать судебные процессы может быть объяснено действием двух базовых факторов. Во-первых, срок, в который возможно подать иски, составляет 3 года с момента событий, ставших их основанием. Соответственно, легко предположить, что пострадавшие просто ждут результатов пилотных процессов, чтобы понимать ожидаемые плоды активности. Во-вторых, скорее всего, большинство предприятий не имеет возможности документально подтвердить нанесенный ущерб, поскольку действовать в условиях кризиса приходилось в авральном режиме и на документирование потерь просто не оставалось времени». 

В этом отношении становится понятна нерешительность Арбитражного суда, полгода принимавшего решение по иску птицефабрики и длительное молчание ответчика, вплоть до последнего слушания не предоставлявшего мотивированного отзыва на иск и ограничивающегося просьбами о предоставлении новых подтверждений понесенного истцом ущерба. 

Следует отметить, что «Марьинская птицефабрика» к процессу подошла основательно и, в отличие от других пострадавших, была вооружена максимальным числом документальных свидетельств. Например, протоколом работы комиссии, созданной на другой день после кризиса и включающей, наряду с представителями истца, ветеринарных врачей и делегатов от местной администрации. По словам………., к участию в работе комиссии также приглашались представители компаний «Мосэнергосбыт» и «Мосэнерго», которые, однако, на предложение о совместной оценке ущерба не откликнулись. 

Изначально убытки птицефабрики были обозначены в размере 36 774 411,22 рубля, из которых реальный ущерб составлял 14 147 611,22, а упущенная выгода - 22 626 900 рублей. «Основная специализация нашей фабрики производство куриных яиц, - пояснил………….. – за счет продажи которых мы компенсируем вложения в выращивание и содержание кур-несушек. Их стоимость, с учетом всех расходов, получается значительно выше, чем птиц аналогичного веса, предназначенных на убой, поэтому мы и указали в иске упущенную выгоду от продажи яиц, благодаря которой окупили бы инвестиции в выращивание несушек». Однако в ходе процесса «Марьинская птицефабрика» приняла решение отказаться от взыскания с ответчика 22,6 млн. рублей. «Мы понимали, что российские суды пока не готовы к позитивному рассмотрению исков, связанных с упущенной выгодой, поскольку не имеют для этого однозначного законодательного основания, - отметил……….. – но нам было важно получить компенсацию хотя бы самого очевидного для суда ущерба».     

Однако добровольное сокращение суммы иска и все документальные подтверждения оказались бессмысленными. После полугода слушаний и требований о предоставлении дополнительных свидетельств урона, суд принял решение об отказе в удовлетворении претензий истца. «Самое любопытное, - считают юристы, представляющие «Марьинскую птицефабрику», - то, что при мотивации своей позиции суд сослался на форс-мажорные обстоятельства, поскольку авария носила лавинообразный характер. Однако решение почему-то говорит только о специфике аварии, но не упоминает ее причин. Если в период развития аварии и действовала непреодолимая сила, то очевидно, причины ее появления были связаны с действием людей. А классифицировать непрофессиональное содержание сети и изношенность оборудования как форс-мажорное обстоятельство по меньшей мере странно».   Как отмечают юристы компании, к суду «Марьинская птицефабрика» была готова и обладала детально проработанной позицией, поэтому и отрицательное решение суда и тем более его лукавая мотивация оказались достаточно неожиданными.

Впрочем, представители сельскохозяйственного бизнеса в оценке изначальных шансов марьинских птицеводов были более скептичными. Как отметил представитель одной из компаний, пожелавший остаться неизвестным, – в исходе дела изначально сомнений не было, поскольку, несмотря на декларации руководства страны о рассмотрении сельского хозяйства в качестве одной из приоритетных сфер, на деле реальной защиты и поддержки агроструктурам искать негде. «Дотаций нет, энергетики  выкручивают нам руки, горюче-смазочные материалы неуклонно дорожают, при этом правительство выражает обеспокоенность ростом цен на отечественную сельхозпродукцию и отменяет квоты на импорт, давая карт-бланш на ввоз в страну дешевых низкокачественных товаров. Невольно чувствуешь, что равнодушие к отечественному сельскому хозяйству возведено в ранг государственной политики. В этих условиях следует ли удивляться, что огромные потери птицеводческого хозяйства никого не интересуют» - подчеркнул пожелавший остаться неизвестным представитель сельхоз-компании.

Апелляцию «Марьинская птицефабрика» проиграла. Девятый Арбитражный Апелляционный суд в своем постановлении ссылается на теже выводы, что и суд  первой инстанции.      

Однако, руководство «Марьинской птицефабрики» настроено решительно и выражает готовность к продолжению судебных баталий. «Мы уверены в своих позициях , - отмечает …… - и намерены подавать кассацию. Для нас получение компенсации с ОАО «Мосэнергосбыт» вопрос принципиальный. И потому, что мы без всякой на то собственной вины понесли большие убытки и потому, что в целом рассматриваем политику ОАО «Мосэнергосбыт» как безответственную и циничную».

В этой связи следует отметить, что конфликт птицефабрики и «Мосэнергосбыта», возникший в результате энергетического кризиса, не является единственным камнем преткновения в отношениях истца и ответчика. Будучи исторически сложившимся естественным монополистом поставок электроэнергии по району, «Марьинская птицефабрика» вынуждена осуществлять предоплату ОАО «Мосэнергосбыт» за электроэнергию, поступающую как на само предприятие, так и другим потребителям района. При известной проблеме неплатежей и задолженностях частных абонентов, это означает, что компенсировать осуществленный фабрикой за других потребителей платеж ОАО «Мосэнергосбыт»  может только спустя продолжительное время и далеко не в полном объеме. При этом энергосбытовое предприятие требует от «Марьинской птицефабрики» стопроцентной предоплаты всей поступающей энергии под угрозой отключения. В условиях отсутствия электричества куры могут прожить не более трех часов. По правилам содержания, куры-несушки находятся в безоконных птичниках, а вентиляция помещения осуществляется исключительно  приточно, за счет поступающей электрической энергии. Таким образом, при ее отключении куры начинают умирать от нехватки кислорода. Во время майского кризиса большую часть птиц удалось спасти только потому, что было принято срочное решение о разрушении стен помещений, где они содержались (это и объясняет внушительную сумму иска). Соответственно, отказ от стопроцентной предоплаты ОАО «Мосэнергосбыт» и последующее карательное отключение означает для фабрики и отказ от дальнейшего ведения бизнеса.